«Росли мы в ленинградскую блокаду…»

1013

Сестры-близнецы Ирина Бевз и Татьяна Лилина с самого раннего детства познали все тяготы войны. Будучи малышами, они подверглись невиданным страданиям. На себе испытали расставание с родными людьми, ужасы бомбежек и обстрелов, голод, холод, страх, эвакуацию и неизвестность. Их жизнь фактически началась на войне – в блокадном Ленинграде. Накануне юбилейной годовщины – 75-летия снятия блокады — рубцовчанки рассказали о времени, проведенном в осажденном немцами городе, и своем жизненном пути.

Когда началась Великая Отечественная война, семья Мироновых проживала на даче, расположенной в Финском заливе Ленинградской области. После того, как их дом разбомбили немцы, они переехали в Ленинград. Мироновы даже не подозревали, что совсем скоро город окажется в фашистском кольце и начнется девятисотдневная блокада, которая станет кошмаром для почти трех миллионов горожан и четырехсот тысяч детей.

— Папу, который был строгальщиком, сразу же приняли на работу на один из оборонных заводов Ленинграда, где он трудился и в буквальном смысле находился круглые сутки, поэтому с нами не проживал и не виделся, — рассказывает Татьяна Лилина.- Мама с тремя детьми устроилась в кладовке при проектном институте, где работала секретарем-машинистом. Сначала мы жили в учреждении, а в сентябре, когда уже началась блокада, переехали в комнатку общежития, принадлежавшую нашему дяде, успевшему эвакуироваться. Коммунальная квартира находилась в старинном доме на Васильевском острове. На целый год эта комнатка стала убежищем для мамы и нашего девятилетнего брата. Мы с сестрой прожили там недолго.

Поначалу ситуация казалась не такой катастрофической, да никто и не верил в то, что блокада продлится долго. После того, как сгорели Бадаевские склады и город лишился основой части своих продовольственных запасов, начался голод. Продовольственный паек постоянно сокращался. К 20 ноября он дошел до критических 125 граммов иждивенцам, детям и служащим и до 250 граммов рабочим. Истощенные люди падали замертво на улицах и тысячами умирали дома и на работе.

— Когда с пропитанием стало совсем туго и мама обессилела от голода, она перестала забирать меня и сестру из детского сада, куда мы ходили,- говорит Ирина Бевз. – Тогда нам исполнилось по 2,5 года. Детские сады в блокадном Ленинграде работали круглосуточно, так как многие женщины трудились по две-три смены. И, самое главное, там худо-бедно, но кормили! Дошкольные учреждения функционировали в режиме постоянных бомбежек. В определенное время, ближе к полудню, звучала сирена, и воспитатели с малышами бежали в бомбоубежище.

Современникам можно только представить, что испытывали дети блокадного Ленинграда. Лишенные родителей, в обстановке постоянного страха и голода, в окружении чужих людей маленькие Таня и Ира день ото дня прижимались друг к другу в холодном бомбоубежище.

— Время, проведенное в блокадном Ленинграде, я почти не помню, — говорит Татьяна Николаевна. – Однако в памяти навсегда осталась темная лестница, ведущая в подземелье, и тусклая лампа в решетке, освещавшая путь. Во время бомбардировки мы садились на пол бомбоубежища, сбивались в кучку и закрывали голову руками. При завывании парящего в небе фашистского самолета дети съеживались и умолкали в ожидании нового налета. Ярким моментом запечатлелось и возвращение мамы. Спустя несколько месяцев она пришла за нами, чтобы забрать из детского сада и эвакуироваться из Ленинграда. При виде родного человека мы расплакались.

В блокадном городе семья Мироновых прожила почти год. Долгое время мама сестер Эмилия Филипповна не решалась эвакуироваться. Чтобы выжить, она и дети ели все, что можно и нельзя было употребить в пищу.

— Как-то брат поймал на улице кошку, — говорит Татьяна Лилина. – Ее нам хватило недели на две. Однажды на рынке мама выменяла свое красивое креп-сатиновое платье на вываренную голую кость коня. Неизвестно, сколько раз до этого она подвергалась кипячению, но мама варила нам из нее бульон несколько раз. А уже когда мы находились в детском саду, брат умудрился за раз съесть недельный запас еды, выданный по карточкам. Уже тогда мама не вставала с постели. Благодаря дружинникам комсомольского бытового отряда, которые обследовали квартиры ленинградцев в поисках больных и умерших, она попала в больницу, где ее смогли подлечить и поставить на ноги. После чего, летом 1942 года, она приняла решение об эвакуации, выбрав пунктом назначения – Алтайский край.

Путь до Алтая для Эмилии и трех ее детей был нелегким. Во время переправы через Ладогу случился авиа налет. Фашисты разбомбили катера с женщинами и детьми. Лишь чудом катер, на котором плыли Мироновы, остался цел. Добравшись до железнодорожной станции, они сели в вагоны, в которых перевозили скот, и отправились в Сибирь.

— Спустя месяц мы прибыли в Панкрушихинский район. Мама тогда весила всего 34 килограмма. Ее определили на работу грузчиком в колхоз. Не выдержав тяжелого физического труда, она вместе с нами сбежала в город Камень-на-Оби, где мы прожили до 1948 года, а затем переехали в Рубцовск, куда на тот момент уже прибыл наш папа.

На протяжении всей своей жизни Татьяна и Ирина никогда не расставались. Вместе они окончили школу № 14, затем сельскохозяйственный техникум, потом трудились преподавателями в училище механизаторов Красноярского края. Даже замуж сестры вышли в один день, а их супругов звали одним именем – Владимир. Будучи в браке, у блокадниц родились дети, которыми рубцовчанки по праву гордятся. С любовью и нежностью рассказывают они и о внуках, проживающих в Санкт-Петербурге и Московской области.

— Перед эвакуацией мама неспроста выбрала Алтайский край местом поселения, — говорят ветераны. — Она считала Алтай хлебосольным и всегда повторяла: «Помните, дети, все можно пережить, но голод – никогда, поэтому берегите хлеб!». Надеемся, что такой кровавой войны и голода больше не испытает ни один ребенок на планете.


Справка. После окончания Великой Отечественной войны в Рубцовске проживало порядка 75 жителей блокадного Ленинграда. Сегодня таковых осталось 15 человек. 8 сентября – в день начала блокады Ленинграда, и 27 января – в день ее окончания, ветераны чтят память ленинградцев и героев ВОВ, возлагая цветы к мемориалу «Непокоренные».


Татьяна КОКОТОВСКАЯ, фото автора